Она вздохнула.

Шестнадцать лет. Наконец-то.

Прошел долгий час. Никто не приходил. Тэлли сидела, барабаняпальцами по подлокотнику кресла. «Интересно, здесь всегда приходится так долгождать?» — гадала она.

А потом пришел мужчина.

Он выглядел необычно. Он не походил на кого-либо изкрасавцев, которых довелось видеть Тэлли. Он явно был среднего возраста, нотот, кто делал ему операцию, видимо, напортачил. Он, несомненно, был красив, ноэто была жестокая красота. Вместо мудрости и уверенности этот человек излучалхолод, высокомерие, непререкаемую власть, словно какой-то царственный хищныйзверь. Когда он подошел к Тэлли, она открыла было рот, чтобы спросить, в чемдело, но мужчина взглядом заставил ее умолкнуть.

Тэлли еще никогда не встречала взрослого, который быпроизводил на нее такое впечатление. Встречаясь лицом к лицу с взрослыми илипожилыми красотками и красавцами, она всегда испытывала к ним уважение. Но вприсутствии этого жестоко-красивого мужчины к уважению примешивался страх.Мужчина сказал:

— С твоей операцией возникли сложности. Пойдем со мной.

И Тэлли пошла.

Аэромобиль оказался больше, но не столь комфортабельным, какбольничный, а полет показался Тэлли совсем не таким приятным. Мужчина состранной внешностью вел машину с агрессивным нетерпением. Она то падала камнеммежду линиями воздушных маршрутов, то выписывала на поворотах крутые виражи —совсем как скайборд. Раньше Тэлли никогда не укачивало в воздухе, но на этотраз она вцепилась в ремни безопасности так, что костяшки ее пальцев побелели отнапряжения. Она не сводила глаз с земли, проносящейся внизу, и успела заметить,как промелькнула и через мгновение осталась позади окраина Красотауна.

Они направились вниз по течению реки, пролетели надУродвиллем, пересекли зеленый пояс и транспортное кольцо, за которым из землиторчали крыши заводов. Рядом с высоким бесформенным холмом аэромобиль снизилсяк площадке, находившейся между комплексом прямоугольных построек. Они былитакими же невысокими, как корпуса интернатов в Уродвилле, а их стены имели цветжухлой травы.

При посадке аэромобиль сильно тряхнуло. Мужчина повел Тэллик одному из зданий. Внутри они попали в лабиринт желто-коричневых коридоров.Тэлли еще никогда не видела, чтобы такие большие пространства кто-то красил втакие ядовитые цвета. Казалось, здесь все предназначено для того, чтобыобитателей здания слегка мутило.

На пути им попадались люди, внешне похожие на провожатогоТэлли.

Все эти люди были одеты красиво, в одежду из натуральногошелка черного и серого цветов, и у всех них лица имели одно и то же ястребиноевыражение. И мужчины и женщины были выше обычных красавцев и красоток иотличались более мощным телосложением. А вот глаза у них были блеклые, как ууродов. Встречались среди них и люди с нормальной внешностью, но они как-тотерялись посреди этих хищников, грациозно вышагивающих по коридорам.

«Может быть, — гадала Тэлли, — сюда доставляюттех, у кого операция прошла неудачно и красота получилась жестокой?» Но почемуже тогда она оказалась здесь? Ведь у нее вообще не дошло до операции. Что, еслиэтих людей нарочно сделали такими страшными? Неужели вчера, когда ее обмерили,стало ясно, что она не годится, что из нее никогда не получится трогательнаябольшеглазая красотка? Может быть, ее и вправду отобрали, чтобы переделать иоставить в этом странном ином мире?

Мужчина остановился перед металлической дверью. Тэлли всталау него за спиной. Она вдруг ощутила себя маленькой девочкой, которую наневидимой веревочке ведет майндер. Стоило ей увидеть в больнице этого человека— и вся ее уверенность шестнадцатилетней дурнушки мигом испарилась. Четыре годахитрых фокусов и независимости — псу под хвост.

Дверь обследовала рисунок радужки провожатого Тэлли и открылась.Он знаком велел Тэлли войти. Только тут Тэлли поняла, что с того момента, какон вошел в приемное отделение больницы, этот человек не сказал ни слова. Онавдохнула поглубже. Мышцы грудной клетки отозвались болью.

— Скажите «пожалуйста», — хрипло выдавила она.

— Входи, — коротко отозвался мужчина.

Тэлли улыбнулась, радуясь маленькой победе. Она такивынудила его заговорить снова. Но его приказ она выполнила.

— Я — доктор Кейбл.

— Тэлли Янгблад.

Доктор Кейбл улыбнулась.

— О, я знаю, кто ты такая.

Лицо женщины отличалось хищной красотой. Орлиный нос, острыезубы, тускло-серые глаза. Говорила она медленно и монотонно — таким голосомможно было бы читать книжку на ночь. Вот только от звука этого голоса Тэлливовсе не начало клонить в сон. В голосе женщины таился неприятный призвук,будто куском металла вели по стеклу.

— У тебя проблема, Тэлли.

— Я… я вроде бы догадалась, м-м…

Ей хотелось назвать женщину по имени, но она его не знала.

— Можешь называть меня «доктор Кейбл».

Тэлли смущенно заморгала. Ей еще никогда в жизни недоводилось к кому-то обращаться по фамилии.

— Ладно. Доктор Кейбл. — Она кашлянула и сумелавыговорить пересохшими губами: — Сейчас моя проблема в том, что я не понимаю,что происходит. Поэтому… почему вы не скажете мне?

— А ты сама как думаешь, что происходит, Тэлли?

Тэлли зажмурилась. Ей вдруг захотелось дать глазам отдохнутьот острых черт лица женщины.

— Ну… знаете, та спасательная куртка… Она былазапасная, и мы ее положили обратно в контейнер.

— Дело вовсе не в какой-то шалости.

Тэлли вздохнула и открыла глаза.

— Да, похоже, дело не в этом.

— Речь о твоей подруге. О той, которая пропала.

Конечно. Побег Шэй — это было уже слишком. Тэлли должна былаобъяснить, что произошло.

— Я не знаю, где она.

Доктор Кейбл улыбнулась, чуточку обнажив верхние зубы.

— Но что-то ты знаешь.

— А вы кто? — вырвалось у Тэлли. — Где янахожусь?

— Меня зовут доктор Кейбл, — напомнилаженщина. — А это — Комиссия по чрезвычайным обстоятельствам.

Сначала доктор Кейбл задавала Тэлли много вопросов.

— Ты с Шэй ведь недавно знакома?

— Недавно. Мы этим летом познакомились. Мы с ней изразных интернатов.

— И никого из ее друзей ты не знала?

— Нет. Они все были старше ее. Они уже похорошели.

— Как твой друг Перис?

Тэлли сглотнула. Горло у нее сжалось до боли. Много ли этойженщине было известно о ней?